Verification: 424ddac4c9c290d4
Виктор Лукашевич
К вопросу о дате смерти князя Бориса Алексеевича Голицына
(инока Боголепа) во Флорищевой пустыни
Виктор Лукашевич, начальник группы контроля качества материалов,
Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники
имени Н.А. Доллежаля (АО «НИКИЭТ»)
На сегодняшний день в исторической литературе нет однозначно принятой даты смерти Бориса Алексеевича Голицына. В многочисленных публикациях (в том числе и справочного характера), посвященных личности князя Голицына, авторы попеременно приводят то 1713, то 1714 год.
Такая невнимательность к датам вполне объяснима – последние годы жизни Бориса Алексеевича очень слабо освещены в опубликованных источниках и исследованиях. Он как бы растворяется в новой («после-полтавской») эпохе, постепенно сходя со сцены, уходя из мира – сначала фигурально – путем пострига в монастыре, затем и физически. Поэтому и самая финальная точка его жизни мало что добавляет к нарисованному портрету. Годом раньше завершился его земной путь или годом позже – не столь важно для большинства историков, ведь его политическая звезда закатилась задолго до этого рокового дня.
Между тем, уточнение даты смерти князя Б.А. Голицына носит не только отвлеченный интерес. Не говоря уже об элементарной дани памяти ушедшим от нас людям, о добросовестности историка и других этических причинах, окончательный ответ на этот вопрос может серьезно помочь в решении некоторых прикладных задач изучения Петровского царствования.
Сам автор сегодняшнего доклада, испытывая вполне понятную привязанность к своему герою и подсознательно желая удлинить его земной век, во всех своих публикациях принимал годом смерти Бориса Алексеевича Голицына 1714-й. Основанием для этого служила надпись, скопированная в XIX веке с его надгробия во Флорищевой пустыни, однозначно называвшая датой смерти князя 18 октября 1714 года. Но так ли бесспорен этот источник?
Между тем, уточнение даты смерти князя Б.А. Голицына носит не только отвлеченный интерес. Не говоря уже об элементарной дани памяти ушедшим от нас людям, о добросовестности историка и других этических причинах, окончательный ответ на этот вопрос может серьезно помочь в решении некоторых прикладных задач изучения Петровского царствования.
Сам автор сегодняшнего доклада, испытывая вполне понятную привязанность к своему герою и подсознательно желая удлинить его земной век, во всех своих публикациях принимал годом смерти Бориса Алексеевича Голицына 1714-й. Основанием для этого служила надпись, скопированная в XIX веке с его надгробия во Флорищевой пустыни, однозначно называвшая датой смерти князя 18 октября 1714 года. Но так ли бесспорен этот источник?
Несмотря на факт пострижения князя Бориса Алексеевича Голицына в Свято-Успенской Флорищевой пустыни (с именем Боголепа), его связи с этим монастырем для нас до сих пор неочевидны. Вклады его в обитель не датированы и в большинстве публикаций связаны исключительно с актом пострижения (в отличие от документально подтвержденных вкладов в другие церкви и монастыри)(1). И, тем не менее, выбор князем Голицыным монастыря для принятия монашества не представляется случайным. Он был, безусловно, связан с тем исключительным вниманием, которое оказывал этой обители и ее основателю (будущему митрополиту Суздальскому Иллариону) царь Федор Алексеевич. Как известно, сей благочестивый самодержец в сопровождении своих придворных дважды побывал во Флорищевой пустыни. Но если про участие Б.А. Голицына в богомолье 1677 года (22 ноября – 13 декабря)(2) говорить можно только условно, поскольку сопровождавшие государя в этом походе царедворцы по большей части нам неизвестны(3), то его присутствие в царском окружении во время похода 1681 года (5 сентября – 22 октября)(4) документально подтверждено. Сохранившиеся записи, относящиеся к царскому путешествию 1681 года, позволяют установить круг придворных, которые в это время выполняли государевы приказы и прислуживали монаршей семье. Как и следовало ожидать, это Языковы, Лихачевы и их родственники думный дворянин Н.И. Акинфов и спальник «у крюка» И.В. Дашков. Именно через них шла раздача царских милостей и объявление государевой воли. Из других царедворцев заметен был спальник князь Б.А. Голицын. 17 октября в Александровой слободе он «сказал» царский указ о пожаловании жильца А.И. Филина в стряпчие(5).
Примечательно, что самые значительные преобразования царя Федора Алексеевича развернулись именно по окончании его паломничества во Флорищеву пустынь 1681 года. Более того, именно по возвращении с богомолья монарх задумал снова жениться. А его вторая свадьба (на М.М. Апраксиной, 15 февраля 1682 года) придала новый импульс придворной карьере Бориса Алексеевича Голицына.
Примечательно, что самые значительные преобразования царя Федора Алексеевича развернулись именно по окончании его паломничества во Флорищеву пустынь 1681 года. Более того, именно по возвращении с богомолья монарх задумал снова жениться. А его вторая свадьба (на М.М. Апраксиной, 15 февраля 1682 года) придала новый импульс придворной карьере Бориса Алексеевича Голицына.
Рис.1. Свято-Успенская Флорищева пустынь. С гравюры Н. Ермолова
Испытывая сильное влияние интеллектуальной и духовной среды, сформировавшейся вокруг юного монарха, князь Голицын в течение жизни по мере сил сохранял и воспроизводил ее просвещенные вкусы. Его решение посвятить себя Богу именно во Флорищевой пустыни лишний раз подчеркивает непреходящую ценность воспоминаний о годах, прожитых им рядом с царем Федором Алексеевичем.
На склоне лет, готовясь принять постриг во Флорищевой пустыни, Б.А. Голицын щедро одарил обитель своими вкладами, подробно описанными в книге В.Т. Георгиевского (6). При этом часть церковной утвари по преданию была взята им из храма Знамения в Дубровицах(7). Кроме того, на собственные средства (и для личных нужд) князь выстроил в монастыре каменный двухэтажный корпус, впоследствии названный, в память о вкладчике, «Голицынским»(8).
К сожалению, инок Боголеп недолго прожил в монастыре, скончавшись через три с небольшим месяца после пострижения.
Над его могилой со временем была поставлена каменная палатка. Первое (до сих пор обнаруженное) описание этого строения находим в следственном деле 1758 года, касавшемся распространения слухов («эха») о явлении во Флорищевой пустыни мощей второго ее строителя Иринарха, любимого ученика и преемника святителя Иллариона. В «письмишке», послужившем предлогом для начала расследования, было написано, что Иринарх «…погребе за олтарем против средняго окошка где ныне возрасте древо монжевеловое…». Прибывший в пустынь для ведения розыска архимандрит Никон Красовский по указанным приметам могилы строителя Иринарха не обнаружил, зато, проведя натурное обследование местности вокруг Успенского собора, выяснил, что «можевеловое древо не против олтарной а против угла к северной стране до котораго можевеловаго дерева от церковной стены семь сажень без аршина; близ оного можевелаго древа погребен князь Борис, авоиноцех Боголеп Алексеевич Голицын, над гробом оного построена каменная палатка с дверьми и двемя окошки…»(9).
На склоне лет, готовясь принять постриг во Флорищевой пустыни, Б.А. Голицын щедро одарил обитель своими вкладами, подробно описанными в книге В.Т. Георгиевского (6). При этом часть церковной утвари по преданию была взята им из храма Знамения в Дубровицах(7). Кроме того, на собственные средства (и для личных нужд) князь выстроил в монастыре каменный двухэтажный корпус, впоследствии названный, в память о вкладчике, «Голицынским»(8).
К сожалению, инок Боголеп недолго прожил в монастыре, скончавшись через три с небольшим месяца после пострижения.
Над его могилой со временем была поставлена каменная палатка. Первое (до сих пор обнаруженное) описание этого строения находим в следственном деле 1758 года, касавшемся распространения слухов («эха») о явлении во Флорищевой пустыни мощей второго ее строителя Иринарха, любимого ученика и преемника святителя Иллариона. В «письмишке», послужившем предлогом для начала расследования, было написано, что Иринарх «…погребе за олтарем против средняго окошка где ныне возрасте древо монжевеловое…». Прибывший в пустынь для ведения розыска архимандрит Никон Красовский по указанным приметам могилы строителя Иринарха не обнаружил, зато, проведя натурное обследование местности вокруг Успенского собора, выяснил, что «можевеловое древо не против олтарной а против угла к северной стране до котораго можевеловаго дерева от церковной стены семь сажень без аршина; близ оного можевелаго древа погребен князь Борис, авоиноцех Боголеп Алексеевич Голицын, над гробом оного построена каменная палатка с дверьми и двемя окошки…»(9).
Рис.2. Успенский собор и каменная палатка (справа) над могилой монаха Боголепа.
Гробница князя Голицына и построенная над ней каменная палатка (часовня) в XX веке были разрушены. И лишь в начале XXI века место его погребения было найдено и облагорожено.(10)
Как уже говорилось, в исторической литературе и более того, в генеалогических сочинениях и справочниках, в качестве года смерти Б.А. Голицына фигурирует либо 1713-й, либо 1714-й год. Причем, если расставить основополагающие труды по истории рода князей Голицыных и примыкающие к ним другие важные для нашей темы источники в хронологическом порядке, можно увидеть интересную закономерность.
Как уже говорилось, в исторической литературе и более того, в генеалогических сочинениях и справочниках, в качестве года смерти Б.А. Голицына фигурирует либо 1713-й, либо 1714-й год. Причем, если расставить основополагающие труды по истории рода князей Голицыных и примыкающие к ним другие важные для нашей темы источники в хронологическом порядке, можно увидеть интересную закономерность.
Из приведенной таблицы видно, что в первой половине XIX века 1713 год не вызывал сомнений у специалистов. Точно так же, как 1714 год занял прочное место в публикациях второй половины XIX века (если не считать явной опечатки в труде Н.Н. Голицына 1892 года и чехарды с датами в книге В.Т. Георгиевского). Что же конкретно послужило поводом для резкой смены даты? Причиной тому была первая публикация (более ранних пока не обнаружено) Е.Н. Серчевским надгробной надписи с могилы князя Б.А. Голицына:
«Лета от мироздания 7222, от Р.Х. 1714, месяца Априля в 25 день. Болярин Князь Борис Алексеевич Голицын, отъехал из дома своего и пришел в обитель сию, Пресвятыя Богородицы Честнаго и Славнаго Ея Успения, нарицаемую Пустынь, яже на Фролищевых горах, и того же года, Июля в 19 день в сей обители восприят монашеский чин, в иноцех наречен бысть Боголеп, и живяше в монашестве, того же года Октября до 18 числа и преставися в 4 часу дня. А погребен бысть того же месяца в 31 день. Всех же лет от рождения своего имяше шестьдесят лет».(11)
Вслед за Е.Н. Серчевским ту же надгробную надпись (с небольшими разночтениями) опубликовал в своей работе, посвященной Флорищевой пустыни, В.Т. Георгиевский:
«В лето от создания мира ҂ʓ͓ϲқв [7222-го] года от Рождества Христова 1714 месяца апреля ҝє [25-го] дня Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дому своего и пришельствова в обитель сию Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея Успения нарицаемую пустыню, яко же на Флорищевых горах и того же года месяца июля 9 дня в оной обители восприят мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа и представился в 4 часу дня и погребен бысть того же месяца 31 в день, всех лет от рождения своего имеяше 60».(12)
Таким образом, этот дважды опубликованный в течение полувека документ(13) стал основным источником информации о дате смерти князя Голицына.
Как видно из приведенной надписи, чехарда наблюдалась не только с годом смерти Бориса Алексеевича, но и с датой его пострижения. При видимом отсутствии других источников информации подобная разноголосица выглядит странной. Е.Н. Серчевский, П.В. Долгоруков и Н.Н. Голицын (в издании 1880 г.) считали датой пострижения Бориса Алексеевича 19 июля. В.Т. Георгиевский и П.С. Шереметев указывали 9-е число. И.Н. Ельчанинов был наиболее оригинален, называя датой пострига 29 июля.
На что же опирались более ранние историки, используя в своих публикациях 1713 год? Эта дата, насколько можно предположить, устанавливалась семейными архивными документами (рукописными родословными и проч.). Недаром, в противовес ставшей почти «официальной» дате – 1714, работавший уже в начале XX века П.С. Шереметев привел выдержку из краткой рукописной биографии Б.А. Голицына (находившейся в родословной Вязёмского архива) в которой говорилось, что в 1713 году «жестокая подагра и глухота принудили его оставить дело» и постричься во Флорищевой пустыни, близ города Гороховца. Там он прожил недолго, всего несколько месяцев и скончался 18 октября 1713 года.(14)
«Лета от мироздания 7222, от Р.Х. 1714, месяца Априля в 25 день. Болярин Князь Борис Алексеевич Голицын, отъехал из дома своего и пришел в обитель сию, Пресвятыя Богородицы Честнаго и Славнаго Ея Успения, нарицаемую Пустынь, яже на Фролищевых горах, и того же года, Июля в 19 день в сей обители восприят монашеский чин, в иноцех наречен бысть Боголеп, и живяше в монашестве, того же года Октября до 18 числа и преставися в 4 часу дня. А погребен бысть того же месяца в 31 день. Всех же лет от рождения своего имяше шестьдесят лет».(11)
Вслед за Е.Н. Серчевским ту же надгробную надпись (с небольшими разночтениями) опубликовал в своей работе, посвященной Флорищевой пустыни, В.Т. Георгиевский:
«В лето от создания мира ҂ʓ͓ϲқв [7222-го] года от Рождества Христова 1714 месяца апреля ҝє [25-го] дня Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дому своего и пришельствова в обитель сию Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея Успения нарицаемую пустыню, яко же на Флорищевых горах и того же года месяца июля 9 дня в оной обители восприят мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа и представился в 4 часу дня и погребен бысть того же месяца 31 в день, всех лет от рождения своего имеяше 60».(12)
Таким образом, этот дважды опубликованный в течение полувека документ(13) стал основным источником информации о дате смерти князя Голицына.
Как видно из приведенной надписи, чехарда наблюдалась не только с годом смерти Бориса Алексеевича, но и с датой его пострижения. При видимом отсутствии других источников информации подобная разноголосица выглядит странной. Е.Н. Серчевский, П.В. Долгоруков и Н.Н. Голицын (в издании 1880 г.) считали датой пострижения Бориса Алексеевича 19 июля. В.Т. Георгиевский и П.С. Шереметев указывали 9-е число. И.Н. Ельчанинов был наиболее оригинален, называя датой пострига 29 июля.
На что же опирались более ранние историки, используя в своих публикациях 1713 год? Эта дата, насколько можно предположить, устанавливалась семейными архивными документами (рукописными родословными и проч.). Недаром, в противовес ставшей почти «официальной» дате – 1714, работавший уже в начале XX века П.С. Шереметев привел выдержку из краткой рукописной биографии Б.А. Голицына (находившейся в родословной Вязёмского архива) в которой говорилось, что в 1713 году «жестокая подагра и глухота принудили его оставить дело» и постричься во Флорищевой пустыни, близ города Гороховца. Там он прожил недолго, всего несколько месяцев и скончался 18 октября 1713 года.(14)
П.С. Шереметев, опираясь на исследование В.Т. Георгиевского и, видимо, уловив неуверенность последнего в датах(15), заострил на этом эпизоде свое внимание и нашел в себе смелость подвергнуть сомнению год смерти князя Б.А. Голицына, указанный в надгробной надписи на его могиле во Флорищевой пустыни.
Он также опубликовал эту надпись, но при этом оговорился, что «на последнем дополнении к завещанию [Б.А. Голицына. – В.Л.], писанном уже в монастыре, стоит ҂ɑψӷɩ год, т. е. 1713-й», из чего приходится заключить, что «в надписи надгробия сделана ошибка года, если надгробие списано верно»(16). Последняя оговорка чрезвычайно важна, поскольку говорит нам о том, что сам Павел Сергеевич, к сожалению, надписи не видел, а доверился тексту, приведенному В.Т. Георгиевским.
Письмо, на которое ссылается П.С. Шереметев, Борис Алексеевич Голицын начал писать еще в селе Турабьеве(17) («…сие писано в Турабьеве»), а закончил во Флорищевой пустыни: «а докончал слава Богу уже собрав росходы в монашестве…҂ɑψӷɩ [1713] году сентября ҝ [20-го] смиренный Боголеп из дому Успения Божией Матери Святые Лавры прозываемые на Флорищеве горе. При отце свещенно иеромонахе строителе Ерофее».(18)
Он также опубликовал эту надпись, но при этом оговорился, что «на последнем дополнении к завещанию [Б.А. Голицына. – В.Л.], писанном уже в монастыре, стоит ҂ɑψӷɩ год, т. е. 1713-й», из чего приходится заключить, что «в надписи надгробия сделана ошибка года, если надгробие списано верно»(16). Последняя оговорка чрезвычайно важна, поскольку говорит нам о том, что сам Павел Сергеевич, к сожалению, надписи не видел, а доверился тексту, приведенному В.Т. Георгиевским.
Письмо, на которое ссылается П.С. Шереметев, Борис Алексеевич Голицын начал писать еще в селе Турабьеве(17) («…сие писано в Турабьеве»), а закончил во Флорищевой пустыни: «а докончал слава Богу уже собрав росходы в монашестве…҂ɑψӷɩ [1713] году сентября ҝ [20-го] смиренный Боголеп из дому Успения Божией Матери Святые Лавры прозываемые на Флорищеве горе. При отце свещенно иеромонахе строителе Ерофее».(18)
Подведем промежуточный итог. Как видно из вышесказанного, все генеалогические труды и справочники конца XVIII – начала XX вв. указывали год смерти князя Бориса Алексеевича Голицына, основываясь на каком-либо из двух имеющихся в наличии источников: рукописной семейной родословной (1713) или надгробной надписи из Флорищевой пустыни (1714).
Итак, мы имеем две даты: 1713 и 1714 год. Происхождение каждой их них понятно, но истинна лишь одна из них. Существуют ли какие-нибудь способы проверки приводимых дат, какие-либо дополнительные сведения, которыми можно подкрепить выбранную гипотезу?
Вероятно, существуют, поскольку без веских на то оснований монастырское начальство не пошло бы на такой беспрецедентный шаг, как изменение датировки смерти, указанной на надгробии князя Б.А. Голицына.
15 лет на его могиле стоял деревянный крест, на котором висела табличка с указанием имени покойного и годами жизни (1654-1714). В 2020 году деревянный крест сменила кирпичная часовня – воссозданная каменная палатка. В ней – каменный крест и новая надгробная плита, воспроизводящая оригинальный текст некогда утраченной(19).
Итак, мы имеем две даты: 1713 и 1714 год. Происхождение каждой их них понятно, но истинна лишь одна из них. Существуют ли какие-нибудь способы проверки приводимых дат, какие-либо дополнительные сведения, которыми можно подкрепить выбранную гипотезу?
Вероятно, существуют, поскольку без веских на то оснований монастырское начальство не пошло бы на такой беспрецедентный шаг, как изменение датировки смерти, указанной на надгробии князя Б.А. Голицына.
15 лет на его могиле стоял деревянный крест, на котором висела табличка с указанием имени покойного и годами жизни (1654-1714). В 2020 году деревянный крест сменила кирпичная часовня – воссозданная каменная палатка. В ней – каменный крест и новая надгробная плита, воспроизводящая оригинальный текст некогда утраченной(19).
В официальном сообщении пресс-службы Выксунской епархии от 29 августа 2020 г. сказано, что вечером 27 августа 2020 г.(20) (накануне праздника Успения Пресвятой Богородицы) епископ Выксунский и Павловский Варнава совершил во Флорищевой пустыни литию о монахе Боголепе (князе Борисе Алексеевиче Голицыне), прах которого был перезахоронен в воссозданную часовню-усыпальницу.
В краткой исторической справке, посвященной князю Б.А. Голицыну, епархиальная пресс-служба выдает следующий пассаж:
Могила князя и возведенная над ней часовня-усыпальница со временем были утрачены, но на дореволюционных снимках видна надгробная плита с надписью:
«В лето от создания мира 7222 от Рождества Христова 1713 [Так в тексте! – В.Л.], месяца апреля 25 дня боярин князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дома своего и пришельствовал в обитель сию Пресвятыя Богородицы, честнаго и славного Ея Успения, нарицавшую пустыню, яко же на Флорищевых горах, и того же года месяца июня 9 дня в оной обители воспринял мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп, и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа, и преставился в 4 часу дня, и погребен бысть того же месяца в 31 день».
Останки монаха Боголепа впоследствии были найдены, экспертиза подтвердила его личность. Все его кости были собраны, облачены в монашескую одежду и помещены в новый гроб. Перезахоронение было совершено в часовню, вновь воссозданную на том же месте, где она была изначально.(21)
В краткой исторической справке, посвященной князю Б.А. Голицыну, епархиальная пресс-служба выдает следующий пассаж:
Могила князя и возведенная над ней часовня-усыпальница со временем были утрачены, но на дореволюционных снимках видна надгробная плита с надписью:
«В лето от создания мира 7222 от Рождества Христова 1713 [Так в тексте! – В.Л.], месяца апреля 25 дня боярин князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дома своего и пришельствовал в обитель сию Пресвятыя Богородицы, честнаго и славного Ея Успения, нарицавшую пустыню, яко же на Флорищевых горах, и того же года месяца июня 9 дня в оной обители воспринял мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп, и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа, и преставился в 4 часу дня, и погребен бысть того же месяца в 31 день».
Останки монаха Боголепа впоследствии были найдены, экспертиза подтвердила его личность. Все его кости были собраны, облачены в монашескую одежду и помещены в новый гроб. Перезахоронение было совершено в часовню, вновь воссозданную на том же месте, где она была изначально.(21)
Восстановление внешнего вида захоронения князя Б.А. Голицына – уже само по себе отрадное событие. Но при этом вызывает удивление коллизия, произошедшая с текстом надписи, вырезанной на надгробии. Дело в том, что она не слепо скопирована со старой, утраченной (приведенной в публикациях Е.Н. Серчевского, В.Т. Георгиевского и П.С. Шереметева), а серьезно скорректирована: исправлен год смерти князя (с 1714 на 1713) и убрана завершающая фраза о количестве прожитых лет, позволявшая вычислить год его рождения:
Текст надписи по В.Т. Георгиевскому
Современный текст надписи
«В лето от создания мира 7222 года от Рождества Христова 1714 месяца апреля 25 дня Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дому своего и пришельствова в обитель сию Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея Успения нарицаемую пустыню, яко же на Флорищевых горах и того же года месяца июля 9 дня в оной обители восприят мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа и представился в 4 часу
дня и погребен бысть того же месяца 31 в день, всех лет от рождения своего имеяше 60»
«В лето от создания мира 7221,
от Рождества Христова 1713, месяца апреля 25 дня Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын отъехал из дому своего и пришельствова в обитель сию Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения, нарицавшую пустыню, яко же на Флорищевых горах, и того же года месяца июля 9 дня в оной обители восприят мнишеский чин, во иноцех наречен бысть Боголеп, и живяше в монастыре того же года октября до 18 числа, и представился в 4 часу дня и погребен бысть того же месяца в 31 день»
К сожалению, качество и достоверность информации об этом событии, представленной на сайте Нижегородской митрополии, вызывают много вопросов. По официальной версии нынешняя надпись на надгробной плите была воспроизведена с дореволюционной фотографии. Однако ее существование представляется маловероятным, поскольку ни в классическом труде В.Т. Георгиевского, ни в других опубликованных источниках, посвященных Флорищевой пустыни, подобная фотография не «всплывала».
Зачем церковным историкам понадобилось скрывать истинную историю восстановления надписи (и исправления года смерти Б.А. Голицына) и ссылаться при этом на мифическую дореволюционную фотографию надгробия, вместо итогов архивного поиска и научного расследования, непонятно.
Поскольку мы лишены возможности проследить тот путь, по которому двигались в своем исследовании церковные историки, придется заняться самостоятельным подбором аргументов в пользу новой даты.
Зачем церковным историкам понадобилось скрывать истинную историю восстановления надписи (и исправления года смерти Б.А. Голицына) и ссылаться при этом на мифическую дореволюционную фотографию надгробия, вместо итогов архивного поиска и научного расследования, непонятно.
Поскольку мы лишены возможности проследить тот путь, по которому двигались в своем исследовании церковные историки, придется заняться самостоятельным подбором аргументов в пользу новой даты.
Для начала необходимо обратиться к официальным бумагам, делопроизводственным документам. В первую очередь – к так называемым «боярским спискам», которые ежегодно формировались в Разрядном приказе и отображали наличный состав царедворцев. Обычно боярские списки составлялись за несколько месяцев до начала нового года, но роспись имен могла быть закончена и в январе-феврале. Сведения об убыли людей (при наличии известий о смерти, уходе в монастырь или пожаловании в другие чины) должны были записываться в боярском списке следующего года. Согласно практике учета московских чинов, фамилии, которые не отмечались пометами «умре», «постригся», «пожалован», переписывались из предшествующего списка в следующий. (22)
В списке 1713 года Борис Алексеевич числится еще как вполне здравствующий(23). Для проверки даты смерти князя Б.А. Голицына нам необходимы боярские списки 1714 и 1715 годов. Но здесь нас ждет разочарование: оригинал списка 1714 года до сих пор неизвестен; часть его (без думных чинов, начиная со стольников) вошла в чиновный «Список 1721 года», подготовленный для смотра московских служилых людей. Существование списка 1715 года еще менее вероятно, поскольку с прекращением работы Разрядного приказа и передачей дел в разрядный стол Сената, прежняя форма учета чинов государева двора была прекращена.
В списке 1713 года Борис Алексеевич числится еще как вполне здравствующий(23). Для проверки даты смерти князя Б.А. Голицына нам необходимы боярские списки 1714 и 1715 годов. Но здесь нас ждет разочарование: оригинал списка 1714 года до сих пор неизвестен; часть его (без думных чинов, начиная со стольников) вошла в чиновный «Список 1721 года», подготовленный для смотра московских служилых людей. Существование списка 1715 года еще менее вероятно, поскольку с прекращением работы Разрядного приказа и передачей дел в разрядный стол Сената, прежняя форма учета чинов государева двора была прекращена.
Проблему могла бы решить приходно-расходная книга Флорищевой пустыни за 1714 год, но и она неизвестна. В своем обобщающем труде, посвященном этому монастырю, В.Т. Георгиевский опубликовал лишь Выпись из таковой книги за 1715 год, где вполне ожидаемо имеется запись следующего содержания:
«Октября в 15 день принято откнязь Сергия Борисовича Голицына присланных отнево на поминовение души отца своего монаха Боголепа рубль»(24).
Наличие/отсутствие записи подобного содержания в книге 1714 года однозначно свидетельствовало бы в пользу одной из двух версий о дате смерти Б.А. Голицына, но увы…
В таком запутанном вопросе, при отсутствии прямых указаний, большой вес приобретают косвенные аргументы, позволяющие выстроить непротиворечивую картину произошедшего.
«Октября в 15 день принято откнязь Сергия Борисовича Голицына присланных отнево на поминовение души отца своего монаха Боголепа рубль»(24).
Наличие/отсутствие записи подобного содержания в книге 1714 года однозначно свидетельствовало бы в пользу одной из двух версий о дате смерти Б.А. Голицына, но увы…
В таком запутанном вопросе, при отсутствии прямых указаний, большой вес приобретают косвенные аргументы, позволяющие выстроить непротиворечивую картину произошедшего.
Например, нельзя не отметить свидетельство архимандрита Богоявленского монастыря в Москве, показавшего на следствии по делу об имуществе купца А.В. Богомолова, что в 1713 году сын Бориса Алексеевича Голицына Сергей посещал Флорищеву пустынь: «В 1713 году, по отъезде князя Сергия во Флорищеву пустынь…»(25). Указанная поездка вполне могла быть связана с похоронами Б.А. Голицына, в противном случае, ее отнесение к 1713 году трудно объяснить(26). Обратим внимание и на значительный промежуток времени, прошедший между смертью монаха Боголепа и его погребением (18-31 октября). Скорее всего, эта двухнедельная пауза была связана именно с вызовом и приездом родных покойного.
Еще один косвенный аргумент касается необычайной щедрости Петра, вспомнившего про удалившегося от дел князя. «В 1713 году старик, страдавший подагрою и хирагрою, потерявший сына Алексея, был утешен царем: Петр прислал ему собственной работы возило, или кресла, на которых больной мог ездить»(27). Редко кто из историков пренебрегает этот цитатой из сочинения С.М. Соловьева. Известен даже источник – Кабинет Петра I – откуда Сергей Михайлович позаимствовал эти сведения.
Посылка «возила», по идее, должна была сопровождаться личным письмом (или хоть какой-то собственноручной запиской), однако в XIII-м томе «Писем и бумаг императора Петра Великого»(28), в котором опубликованы все найденные исходящие (и многие входящие) письма Петра I за 1713 год, ничего похожего нет!
Еще один косвенный аргумент касается необычайной щедрости Петра, вспомнившего про удалившегося от дел князя. «В 1713 году старик, страдавший подагрою и хирагрою, потерявший сына Алексея, был утешен царем: Петр прислал ему собственной работы возило, или кресла, на которых больной мог ездить»(27). Редко кто из историков пренебрегает этот цитатой из сочинения С.М. Соловьева. Известен даже источник – Кабинет Петра I – откуда Сергей Михайлович позаимствовал эти сведения.
Посылка «возила», по идее, должна была сопровождаться личным письмом (или хоть какой-то собственноручной запиской), однако в XIII-м томе «Писем и бумаг императора Петра Великого»(28), в котором опубликованы все найденные исходящие (и многие входящие) письма Петра I за 1713 год, ничего похожего нет!
Единственное упоминание о Б.А. Голицыне в этом томе(29) встречаем в приложенной к указу И.И. Дмитриеву-Мамонову в Вологду от 20 ноября 1713 года росписи, «которых людей надобно сыскать и держать за караулом». В ней находим «Обнорские волости князя Бориса Алексеевича Голицына деревни Чистой Бабы старосту Ивана Елисеева сына Юду…»(30).
Обидно, что история с посылкой «возила» до сих пор не опубликована и известна нам лишь в пересказе С.М. Соловьева. Тем не менее, определенные выводы можно сделать даже на основе такой, весьма усеченной информации. То, что царь вдруг вспомнил про Бориса Алексеевича – уже говорит о многом. Последние годы Петр писал князю Голицыну нечасто – лишь поздравляя с очередной победой или требуя присылки калмыцких отрядов на театр военных действий.
Обидно, что история с посылкой «возила» до сих пор не опубликована и известна нам лишь в пересказе С.М. Соловьева. Тем не менее, определенные выводы можно сделать даже на основе такой, весьма усеченной информации. То, что царь вдруг вспомнил про Бориса Алексеевича – уже говорит о многом. Последние годы Петр писал князю Голицыну нечасто – лишь поздравляя с очередной победой или требуя присылки калмыцких отрядов на театр военных действий.
Последнее по времени сохранившееся (опубликованное) письмо государя к старому боярину датировано 6-м августа 1710 года и выдержано отнюдь не в участливом тоне: «Просила вас невеска, царица Параскевия Феодоровна, дабы серьги ее алмазные, которые у вас оставила в денгах, которые она взяла, отдать ей назад. Того для оные извольте прислать сюда для сватьбы племянницы нашей»(31).
Что должно было произойти, чтобы вместо подобных писем адресат получил от вечно спешащего Петра даже не письмо, а сработанный царскими руками предмет мебели?
Ведь изготовить «возило» не так просто, а царь в течение 1713-го года бывал в Петербурге не так уж и часто: с 22 марта по 26 апреля, с 12 июня по 31 июля и с 14 сентября до конца года. Для более точной датировки всей этой истории весьма важным представляется упоминание о смерти старшего сына Бориса Алексеевича – полковника Алексея Голицына (4 марта 1713).
Столь дорогой (в прямом и переносном смысле) подарок мог служить прощальным знаком внимания к решившему удалиться от мира престарелому царедворцу. Это всего лишь гипотеза, но логически она оправдана. Если при обилии слуг в московском доме князя Бориса Алексеевича передвижение больного не вызывало серьезных затруднений, то при уединенной жизни в монастыре оно могло стать неразрешимой проблемой. В такой ситуации «возило» становилось не роскошью, а необходимостью.
Вероятно, Петр знал о предстоящем пострижении князя Голицына(32). Трудно предположить, что Борис Алексеевич решился на этот шаг, не поставив в известность царя и не испросив его разрешения. Все, что мы знаем о правилах поведения в «ближнем круге» Петра, заставляет нас думать, что ни один член компании (даже бывший) не мог самостоятельно решать свою судьбу(33). В противном случае самодержец мог рассматривать проявление подобной самодеятельности как тяжелое преступление.
Что должно было произойти, чтобы вместо подобных писем адресат получил от вечно спешащего Петра даже не письмо, а сработанный царскими руками предмет мебели?
Ведь изготовить «возило» не так просто, а царь в течение 1713-го года бывал в Петербурге не так уж и часто: с 22 марта по 26 апреля, с 12 июня по 31 июля и с 14 сентября до конца года. Для более точной датировки всей этой истории весьма важным представляется упоминание о смерти старшего сына Бориса Алексеевича – полковника Алексея Голицына (4 марта 1713).
Столь дорогой (в прямом и переносном смысле) подарок мог служить прощальным знаком внимания к решившему удалиться от мира престарелому царедворцу. Это всего лишь гипотеза, но логически она оправдана. Если при обилии слуг в московском доме князя Бориса Алексеевича передвижение больного не вызывало серьезных затруднений, то при уединенной жизни в монастыре оно могло стать неразрешимой проблемой. В такой ситуации «возило» становилось не роскошью, а необходимостью.
Вероятно, Петр знал о предстоящем пострижении князя Голицына(32). Трудно предположить, что Борис Алексеевич решился на этот шаг, не поставив в известность царя и не испросив его разрешения. Все, что мы знаем о правилах поведения в «ближнем круге» Петра, заставляет нас думать, что ни один член компании (даже бывший) не мог самостоятельно решать свою судьбу(33). В противном случае самодержец мог рассматривать проявление подобной самодеятельности как тяжелое преступление.
Перечень косвенных данных можно продолжить, привлекая к анализу сведения, относящиеся к управлению недвижимостью, то есть документы, свидетельствующие о переходе в 1713-1714 гг. прав собственности от Бориса Алексеевича к Сергею Борисовичу Голицыну. Однако это будет довольно слабая аргументация, учитывая раннее размежевание владений между детьми князя Голицына.
Но в нашем распоряжении имеется еще одна группа документов, ранее не привлекавшихся для обсуждения данной темы, которые позволяют уточнить дату смерти князя Б.А. Голицына. Речь идет о царских указах с приговорами Сената о переселении в Санкт-Петербург семей царедворцев.
Первый такой приговор был объявлен 4 августа 1712 года и касался в общей сложности 1212 человек «бояр, окольничих, думных и ближних людей, стольников комнатных и стольников же и стряпчих и дворян московских и дьяков и жильцов, генералов, брегадиров, полковников, и афицеров и лантрихтеров и камисаров, которые живут на Москве и в армее, и вышеписанных же чинов вдов и недорослей». Список лиц, поименованных в сенатском приговоре, был объявлен на Красном крыльце «для ведома всем в слух». К знатным людям по обычаю повестки были посланы на дворы с подьячими. Всем перечисленным лицам было объявлено «заранее, чтоб никто неведением не отговаривался», «что жить им на Котлине острове по скончании сей войны и даны им будут дворы и земли под деревни (земли без денег), и кой час будет даст Бог мир, тот час будут переведены». Особо горящим желанием увидеть новую столицу, было предложено, «чтоб на первой приезд в Питербурхе строили себе некоторое строение».(34)
Но в нашем распоряжении имеется еще одна группа документов, ранее не привлекавшихся для обсуждения данной темы, которые позволяют уточнить дату смерти князя Б.А. Голицына. Речь идет о царских указах с приговорами Сената о переселении в Санкт-Петербург семей царедворцев.
Первый такой приговор был объявлен 4 августа 1712 года и касался в общей сложности 1212 человек «бояр, окольничих, думных и ближних людей, стольников комнатных и стольников же и стряпчих и дворян московских и дьяков и жильцов, генералов, брегадиров, полковников, и афицеров и лантрихтеров и камисаров, которые живут на Москве и в армее, и вышеписанных же чинов вдов и недорослей». Список лиц, поименованных в сенатском приговоре, был объявлен на Красном крыльце «для ведома всем в слух». К знатным людям по обычаю повестки были посланы на дворы с подьячими. Всем перечисленным лицам было объявлено «заранее, чтоб никто неведением не отговаривался», «что жить им на Котлине острове по скончании сей войны и даны им будут дворы и земли под деревни (земли без денег), и кой час будет даст Бог мир, тот час будут переведены». Особо горящим желанием увидеть новую столицу, было предложено, «чтоб на первой приезд в Питербурхе строили себе некоторое строение».(34)
Все предназначенные к переселению царедворцы были перечислены в порядке убывания чинов с указанием количества числившихся за ними дворов крепостных крестьян. Среди бояр видим следующую группу лиц: «… князь Петр Иванович Хованский с сыном, 156; Федор Петрович Шереметев, в С.-Петербурге, 690; князь Борис Алексеевич Голицын с детьми, 1669; князь Андрей Петрович Прозоровский с детьми, в Нарве, 355; Петр Самойлович Салтыков, губернатор смоленский, с детьми, 334». Среди комнатных стольников фигурируют: «Иван Родионов сын Стрешнев, в С.-Петербурге, 1377; князь Алексей княж Борисов сын Голицын с детьми, 503; князь Юрья княж Юрьев сын Трубецкой, 503; князь Михайло княж Юрьев сын Одоевской, 635; князь Юрья княж Юрьев сын Одоевской, 1622; князь Василий княж Юрьев сын Одоевской»(35).
Однако застройка нового города продвигалась очень туго. Через два года царский указ пришлось повторить, а заодно и значительно скорректировать размах предприятия.
В подготовленном приговоре Сената (к именному царскому указу от 3-го июня 1714 года «О строении в Санкт-Петербурге домов Палатным людям, Царедворцам, купечеству и ремесленникам»(36)) названы поименно 350 человек, обязанные начать строительство собственных домов в новой столице на берегах Невы. Помимо живых, были специально оговорены все случаи умерших царедворцев: «В прежнем назначенном списке написаны наряду, а после того померли; а после них остались жены и дети и для того снесены ниже, чтоб в прописке не были: бояр и ближних людей жены: князя Михаила Алегуковича Черкасскаго, князя Михаила Григорьевича Рамодановскаго; стольников комнатных: Ивана Васильева Заборовскаго, Алексея Федорова Салтыкова; царедворцовы: … бояр же и ближних людей дети: князя Бориса Алексеевича Голицына сын, князя Алексея Борисовича Голицына сын…»(37). Из текста сенатского приговора следует, что упомянутые в прежнем списке князья Б.А. и А.Б. Голицыны на момент составления указа (3 июня 1714 года) уже умерли, и обязанность палатного строительства в Санкт-Петербурге ложилась теперь на их детей: соответственно, Сергея Борисовича Голицына (1688-1758) и Сергея Алексеевича Голицына (1694-1758)(38).
Известно, что князь Алексей Борисович Голицын скончался 4 марта 1713 года. По логике документа очевидно, что и отец его – Борис Алексеевич – покинул сей мир в том же году. Если бы Б.А. Голицын летом 1714 г. был еще жив (только направлялся из Турабьева во Флорищеву пустынь), он не мог быть упомянут как умерший.
В подготовленном приговоре Сената (к именному царскому указу от 3-го июня 1714 года «О строении в Санкт-Петербурге домов Палатным людям, Царедворцам, купечеству и ремесленникам»(36)) названы поименно 350 человек, обязанные начать строительство собственных домов в новой столице на берегах Невы. Помимо живых, были специально оговорены все случаи умерших царедворцев: «В прежнем назначенном списке написаны наряду, а после того померли; а после них остались жены и дети и для того снесены ниже, чтоб в прописке не были: бояр и ближних людей жены: князя Михаила Алегуковича Черкасскаго, князя Михаила Григорьевича Рамодановскаго; стольников комнатных: Ивана Васильева Заборовскаго, Алексея Федорова Салтыкова; царедворцовы: … бояр же и ближних людей дети: князя Бориса Алексеевича Голицына сын, князя Алексея Борисовича Голицына сын…»(37). Из текста сенатского приговора следует, что упомянутые в прежнем списке князья Б.А. и А.Б. Голицыны на момент составления указа (3 июня 1714 года) уже умерли, и обязанность палатного строительства в Санкт-Петербурге ложилась теперь на их детей: соответственно, Сергея Борисовича Голицына (1688-1758) и Сергея Алексеевича Голицына (1694-1758)(38).
Известно, что князь Алексей Борисович Голицын скончался 4 марта 1713 года. По логике документа очевидно, что и отец его – Борис Алексеевич – покинул сей мир в том же году. Если бы Б.А. Голицын летом 1714 г. был еще жив (только направлялся из Турабьева во Флорищеву пустынь), он не мог быть упомянут как умерший.
Подводя итоги этого небольшого исследования, нужно заметить, что в случае противоречивых датировок, при отсутствии официальных свидетельств о смерти, большую роль играют косвенные данные, которыми можно поддержать ту или иную гипотезу. В нашем случае удалось собрать несколько таких косвенных аргументов в пользу 1713 года, как даты смерти князя Бориса Алексеевича Голицына. Что касается 1714 года, то до сих пор единственным доказательством истинности этой даты служила надгробная надпись – «летопись», как ее называли авторы второй четверти XIX века. Но и это доказательство, по сути, дезавуировано последними действиями монастырского начальства. Значит, дискуссия закончена?
Вовсе нет. На многие вопросы ответы пока не получены (например, когда на могиле появилась плита с «летописью», поновлялась ли надпись, почему в публикациях нет единства по поводу даты пострижения, из какого альтернативного источника брали сведения авторы описаний Флорищевой пустыни, не знакомые с родословием князей Голицыных, и т. п.).
Слишком мало данных опубликовано. Наверняка, в архивах можно обнаружить новые и гораздо более надежные свидетельства, подтверждающие (или опровергающие) дату, принятую ныне за «опорное» значение (как это принято называть в метрологии).
Поэтому изложенный материал можно рассматривать как приглашение к обсуждению. Его основная цель – привлечение внимания специалистов к выбранной теме, вовлечение в научный оборот новых источников.
Церковь уже сказала свое слово. Теперь необходимо, чтобы высказалась и светская наука…
Вовсе нет. На многие вопросы ответы пока не получены (например, когда на могиле появилась плита с «летописью», поновлялась ли надпись, почему в публикациях нет единства по поводу даты пострижения, из какого альтернативного источника брали сведения авторы описаний Флорищевой пустыни, не знакомые с родословием князей Голицыных, и т. п.).
Слишком мало данных опубликовано. Наверняка, в архивах можно обнаружить новые и гораздо более надежные свидетельства, подтверждающие (или опровергающие) дату, принятую ныне за «опорное» значение (как это принято называть в метрологии).
Поэтому изложенный материал можно рассматривать как приглашение к обсуждению. Его основная цель – привлечение внимания специалистов к выбранной теме, вовлечение в научный оборот новых источников.
Церковь уже сказала свое слово. Теперь необходимо, чтобы высказалась и светская наука…
примечания
1
Так, известны его вклады:
- в Антониево-Сийский монастырь – комплект месячных Миней: «Лета 7207 марта в 1 день царского величества болярин князь Борис Алексеевич Голицын пожаловал в дом чюдотворца Антония дванадесять книг миней месячных в поминовение думного дьяка Василия Григорьевича Семенова и по родителех ево». См. Емельянова Е.А. Русский Север в записях на книгах кирилловской печати в собрании Российской государственной библиотеки // Книжные собрания Русского Севера: проблемы изучения, обеспечения сохранности и доступности: сборник статей. Вып.4. – Архангельск, 2009; Белова Л.Б. Библиотека Антониево-Сийского монастыря и перспективы ее изучения // «Петербургская библиотечная школа». № 1-2, 2006. С.4;
- в церковь Рождества Христова с. Турабьево (Юрьев-Польского уезда) октоих с надписью: «сию книгу Октоих Юрьевскаго уезду польскаго приложил Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын в вотчину в село Турабьево в церковь Рождества Христова безмездно»;
- в Георгиевский монастырь «Дубовые церкви» (рядом с Турабьевым) месячную минею с надписью: «1695 года января 4 дня дарят вкладу в монастырь Великомученика Христова Георгия дубовой церкви Боярыня Княгиня Елена Борисовна Хворостинина да Боярин Князь Борис Алексеевич Голицын, при игумене Венедикте».
2
Седов П.В. Закат Московского царства: Царский двор конца XVII века. – СПб.: «Дмитрий Буланин», 2006. С.293, 295.
3
За исключением окольничего М.С. Пушкина, назначенного «для заимки станов». Следует отметить, что в IV томе Дворцовых Разрядов есть существенные пропуски (лакуны) в интересующие нас периоды времени, а именно: между 12 декабря 7185 [1676] года (стлб.24) и 8 марта 7186 [1678] года (стлб.25), а также между 1 сентября 7190 [1681] года (стлб.189) и 8 августа 7190 [1682] года (стлб.192). Таким образом, узнать персональный состав сопровождавшей царя на богомолье свиты не представляется возможным. Впрочем, в бумагах академика Г.Ф. Миллера найдены следующие сведения, касающиеся царской свиты: «В этой поездке царь явился в полном блеске: его сопровождали 9 бояр, 7 окольничих, 1 кравчий, 1 постельничий, 1 думный дворянин, 2 думных дьяка, 1 рында и множество стольников, назначенных царю для прислуги, кроме других придворных чинов. Стольник князь Яков Алексеевич Голицын был возницею; два стольника стояли на ухабе и чередовались с двумя другими; 1 окольничий, 1 стряпчий и 1 дьяк ехали впереди, надзирая за чистотою и безопасностью дороги. По скольку еще каждый из этих знатных придворных имел своей прислуги согласно с тогдашними обычаями! Как многочисленна и великолепна была, вероятно, эта свита!». См. Миллер Г.Ф. Сочинения по истории России. Избранное. М. Наука. 1996. С.345; со ссылкой на РГАДА. Ф.199. П.53. Д.9.
4
Забавно, что несмотря осенне-зимний период царских походов во Флорищеву пустынь, автор Жития преосвященного Иллариона, митрополита Суздальского (написанного в начале XVIII века), описывает летние реалии лесисто-болотистой местности, включая комаров, мух и слепней: «Благочестивый же царь егда в самую ту обитель прииде, и соглядая тамо пустынное место, виде всякое пустынное озлобление от комаров мшиц и слепней, абие прослезися глаголя: о окаянный аз вколицем оубо прохладе и веселии пребываю, сии же раби господа моего коликую скорбь и нужду ради имене его пресвятаго зде вплачевном пустынном месте ради спасения своего претерпевают…». См. Повесть о блаженой жизни преосвященейшаго Илариона митрополита Суждальскаго бывшаго перваго строителя Флорищевския обители и о построении той обители. ОР РГБ. Ф.194 Собрание рукописных книг К.И. Невоструева. № 46. 1808 г., Л.94. То же самое см.: Житие преосвященного Иллариона, митрополита Суздальского, бывшаго Флорищевой пустыни перваго строителя. Казань. 1868. С.106-107.
5
Седов П.В. Указ. соч. С.379.
6
См. Георгиевский В.Т. Флорищева пустынь. Историко-археологическое описание с рисунками. Вязники. 1896. С.131-144.
7
«Что ж касается до утвари церковной, то была она, яко царской вклады, наидрагоценнейшая, но как помянутый князь Голицын на конец [жизни] во Фролищевской пустыни монашеский принял чин, то и взята им в ту пустыню. Здесь же малое нечто из числа той оставлено». См. Сергий Романовский, священник. Вероятное известие о знаменитом храме Московской губернии, Подольской округи, в селе Дубровицах… - Дубровицы: Церковь Знамения Пресвятой Богородицы, 2010. – С.9.
8
Каким образом постройка в монастыре собственного дома (каменных палат) соответствует общежительному уставу обители – вопрос вполне риторический…
9
Геогиевский В.Т. Дело «о проявившихся вновь Владимирской епархии во Флорищевой пустыне мощах и чюдесах» (1757 г.) // Труды Владимирской ученой архивной комиссии. Книга X. Владимир, 1908. С.3-26.
10
Деревянный крест на могиле Б.А. Голицына появился в октябре 2005 года стараниями прихожан Знаменской церкви в Дубровицах и учащихся старших классов Дубровицкой общеобразовательной школы имени Героя России А. Монетова. Место захоронения помог отыскать тогдашний и. о. наместника монастыря (с 1 сентября 2005 г.) Варнава (Баранов) – нынешний епископ Нижегородский и Павловский. Сняв небольшой слой грунта и приоткрыв кирпичную кладку усыпальницы, паломники подготовили место для дубового креста, привезенного из Дубровиц, установили его на могиле инока Боголепа и украсили венком. А потом иеромонах Варнава, который являлся тогда единственным насельником монастыря, отслужил по монаху Боголепу панихиду. См. Семенов К.А. Усадьба Дубровицы. Церковь Знамения. М.: Памятники исторической мысли, 2006. – С.21; Филипович Э.Г. О Дубровицком храме и не только о нем. М.: изд-во ООО «Белмакс», 2008.
11
Серчевский Е.Н. Указ. соч. С.56. Серчевский первым опубликовал надгробную надпись из Флорищевой пустыни. И он же первым задумался над странными несоответствиями в датах между ней и родословной Голицыных: «Здесь значительная разница в некоторых цифрах против означенных в родословной, в которой сказано, что он родился в 1657 году, а умер в 1723 г., следственно шестидесяти шести лет; но в монастыре могли и не знать в точности его лета, а мудренее всего 9 лет разницы в показанных годах, к коим относят его кончину (1714 и 1723).
Это решить мы не беремся, но позволим себе предположить, что так как князь Борис Алексеевич умер, сошедши со сцены политической жизни, то хронография могла, по неведению, выставить год кончины его ошибочно, а в монастыре, менее нежели где-нибудь, могли ошибиться годом кончины столь известнаго мужа». См. Там же. С.57.
Это решить мы не беремся, но позволим себе предположить, что так как князь Борис Алексеевич умер, сошедши со сцены политической жизни, то хронография могла, по неведению, выставить год кончины его ошибочно, а в монастыре, менее нежели где-нибудь, могли ошибиться годом кончины столь известнаго мужа». См. Там же. С.57.
12
Георгиевский В.Т. Указ. соч. С.132 (в примечаниях). Внутренних противоречий приведенная надпись не содержит. Обозначенный в ней кириллицей 7222 год от сотворения мира соответствует 1714 году от Рождества Христова (точнее, периоду времени между 01.09.1713 и 31.08.1714). То есть, соответствие относится к датам отъезда князя Голицына в монастырь (25 апреля) и пострижения в монахи (9 июля), поскольку формально дата смерти (18 октября) и погребения (31 октября) относятся уже к следующему, 7223 году от сотворения мира. Интересно отметить, что из восьми числительных, использованных в надгробной надписи, кириллическое написание встречается лишь дважды в начале текста. Последние пять чисел написаны (или приведены издателями?) исключительно арабскими цифрами.
13
В дальнейшем, эта надпись воспроизводилась в изданиях XX и XXI века. См. например, Шереметев П.С. Вязёмы. Пг., 1916. С.74; Крапошин П.В. Борис Алексеевич Голицын – первый из князей Голицыных, владевших усадьбой Вяземы. // Хозяева и гости усадьбы Вяземы. Материалы XI Голицынских чтений 24-25 января 2004 г. Большие Вяземы, 2004. Часть I. С.23-24. Кроме того, Петр Валентинович Крапошин посвятил специальную статью Флорищевой пустыни: Крапошин П.В. Монастырь Успенская Флорищева пустынь – место последнего упокоения князя Бориса Алексеевича Голицына. // Хозяева и гости усадьбы Вяземы. Материалы XIV Голицынских чтений. 2007. – М.: «Мелихово», 2007. С.69-76.
14
Шереметев П.С. Вязёмы. Пг., 1916. С.71. Со ссылкой на Родословие кн. Голицыных, рукопись Вязёмск. арх., С.42-43. Вероятно, современный архивный адрес этой рукописной родословной следующий: ОР РГБ. Ф.64. Картон 1. 114 лл. (11 ч.). «Родословие князей Голицыных».
15
В основном тексте своей книги В.Т. Георгиевский, работавший с монастырскими документами, приводит 1713 год. И лишь на странице 131, внизу которой в примечаниях приведен текст надгробной надписи, у него стоит 1714 год. Мне довелось видеть экземпляр книги, в котором эта дата была зачеркнута карандашом с исправлением на 1713 год.
16
Шереметев П.С. Указ. соч. С.74. Непонятно, как можно при списывании одновременно ошибиться в двух местах: в дате от сотворения мира, написанной кириллицей, и в дате от Рождества Христова, начертанной арабскими цифрами. Повторюсь, что эти даты в надписи, приведенной В.Т. Георгиевским, не противоречат друг другу. Но чтобы «ошибиться» с 1714-м годом, необходимо было по-иному записать и буквенное обозначение, что крайне неправдоподобно! К тому же, как удалось показать, Георгиевский был не единственным публикатором надписи. Вероятно, П.С. Шереметев не был знаком с трудом Е.Н. Серчевского.
17
По завещанию, написанному в апреле 1710 года, село Турабьево Юрьев-Польского уезда отходило младшему сыну Сергею: «…даю ему в Юрьеве село Турабьево со всеми приселки и с прилежащими землями». См. Шереметев П.С. Указ. соч. С.65.
18
Шереметев П.С. Указ. соч. С.70. Возможно, это было не единственное письмо, отправленное им из монастыря и подписанное иноческим именем. На эту мысль наталкивает один эпизод из следственного дела царевича Алексея Петровича. 14 мая 1718 г. в письме отцу из Петропавловской крепости Алексей объяснял происхождение и назначение сделанных им в разное время выписок из книг: «…От царевны Марьи я слышал давно уже, что будто ей приказывал иеромонах Иисус, что был поп распяцкий, который говорил, что будто мать моя взята будет из Суздаля, и у него оне будут в Анзерах.
Еще ж видения того ж Иисуса давал мне честь покойник монах Боголеп, что в мире был князь Борис Алексеевич. Только во оном видении пишет повеление Богородицы, чтоб ему молчаливый скит завесть, а до иного ничего не касается. О том же видении слышал я от царевны Марьи, также и Яков, отец мой духовный, то видение в тетрадке мне казывал, говоря: “Я чаю де от диавола ему то, для того, что написано, чтоб поставить ему церковь и никому в нее не ходить”». См. Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого Т.6. СПб., 1859. С.507. В приведенном отрывке идет речь об Иове (в схиме Иисусе) Анзерском – строителе Голгофо-Распяцкого скита на Анзерском острове Соловецкого архипелага, и тетрадках с описаниями его «видений». Дело в том, что 18 июня 1712 г. Иисусу было ниспослано видение Богородицы с наказом построить скит с церковью во имя Распятия. Спустя год с небольшим, 15 июля 1713 г., архиепископ Холмогорский Варнава выдал ему благословенную грамоту на постройку двух каменных церквей в новом скиту на Анзерском острове. Такова внешняя канва событий.
Непосредственный интерес представляет тот факт, что Алексей Петрович в своем письме назвал князя Голицына его монашеским именем – Боголеп, чего он никак не мог сделать до пострижения последнего. Вместе с тем, известно, что царевич тщательно избегал поездок в/через Владимир, опасаясь подозрений в сношениях с матерью, постриженной в Покровском Суздальском монастыре. Поэтому личная встреча монаха Боголепа с Алексеем во Флорищевой пустыни в 1713 году не представляется возможной. Остается предположить, что заветную тетрадку с «видением» Иисуса «чтоб ему молчаливый скит завесть», царевич мог получить лишь с письмом из монастыря. Возможно, таким образом Борис Алексеевич прощался с наследником престола. К сожалению, об их взаимоотношениях в течение жизни князя Голицына нам ничего не известно.
Еще ж видения того ж Иисуса давал мне честь покойник монах Боголеп, что в мире был князь Борис Алексеевич. Только во оном видении пишет повеление Богородицы, чтоб ему молчаливый скит завесть, а до иного ничего не касается. О том же видении слышал я от царевны Марьи, также и Яков, отец мой духовный, то видение в тетрадке мне казывал, говоря: “Я чаю де от диавола ему то, для того, что написано, чтоб поставить ему церковь и никому в нее не ходить”». См. Устрялов Н.Г. История царствования Петра Великого Т.6. СПб., 1859. С.507. В приведенном отрывке идет речь об Иове (в схиме Иисусе) Анзерском – строителе Голгофо-Распяцкого скита на Анзерском острове Соловецкого архипелага, и тетрадках с описаниями его «видений». Дело в том, что 18 июня 1712 г. Иисусу было ниспослано видение Богородицы с наказом построить скит с церковью во имя Распятия. Спустя год с небольшим, 15 июля 1713 г., архиепископ Холмогорский Варнава выдал ему благословенную грамоту на постройку двух каменных церквей в новом скиту на Анзерском острове. Такова внешняя канва событий.
Непосредственный интерес представляет тот факт, что Алексей Петрович в своем письме назвал князя Голицына его монашеским именем – Боголеп, чего он никак не мог сделать до пострижения последнего. Вместе с тем, известно, что царевич тщательно избегал поездок в/через Владимир, опасаясь подозрений в сношениях с матерью, постриженной в Покровском Суздальском монастыре. Поэтому личная встреча монаха Боголепа с Алексеем во Флорищевой пустыни в 1713 году не представляется возможной. Остается предположить, что заветную тетрадку с «видением» Иисуса «чтоб ему молчаливый скит завесть», царевич мог получить лишь с письмом из монастыря. Возможно, таким образом Борис Алексеевич прощался с наследником престола. К сожалению, об их взаимоотношениях в течение жизни князя Голицына нам ничего не известно.
19
Сооружение достаточно свежее – первый и единственный пока отзыв о нем на Яндекс-картах датирован 15 апреля 2020 г.
20
URL: https://nne.ru/news/v-uspenskom-hrame-frolishhevoj-pustyni-otmetili-prestolnyj-prazdnik. Дата обращения: 15.09.2021 г.
21
Видео перезахоронения праха князя Б.А. Голицына выложено в сети Интернет: URL: https://www.youtube.com/watch?v=GiXwZ48nxbg.
22
Захаров А.В. Неизвестная подлинная копия боярского списка 1714 года. // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 23 (161). История. Вып. 33. С.145, 148.
23
См. Боярский список 1713 г. РГАДА. Ф.210. Оп.2. Ед. хр. 60. Л.4.
24
Георгиевский В.Т. Флорищева пустынь. Историко-археологическое описание с рисунками. Вязники. 1896. С.365.
25
Описание документов и дел, хранящихся в архиве святейшего правительствующего синода. Т.3 (1723 г.). СПб., 1878. Стлб.338. № 341/269, 11 июня / 26 ноября.
26
Можно, конечно, предположить, что Сергей Борисович ездил для предварительного осмотра места, куда намеревался в будущем переселиться его отец, но такая гипотеза кажется мне маловероятной. При том количестве вотчинных и поместных дел, которые требовали внимания и решения, отлучка С.Б. Голицына из Москвы кажется не совсем обоснованной. Вопрос об устройстве монастырской жизни Бориса Алексеевича мог решить и кто-нибудь из доверенных людей княжеской семьи, а не единственный оставшийся к тому времени сын.
27
Соловьев С.М. Сочинения. Кн. VIII. История России с древнейших времен. Т.16. М., Мысль. 1991. С.503. Со ссылкой на: Кабинет, II, кн. № 17; что означает современный (на 1991 год) адрес ЦГАДА, ф.9, Кабинет Петра I, отд.II, кн.17, л.130-130об.
28
Единственном, изданном за последние тридцать лет, вышедшем по традиции в двух частях: в 1992 и 2003 годах.
29
Присутствующая в именном указателе ссылка на страницу 383 является ошибочной: в приведенной фразе «Савва Лукич [Владиславич-Рагузинский. – В.Л.], занявшись торговлей, в Константинополе сделался тайным агентом русских дипломатов Голицына и Украинцева», речь, безусловно, идет о князе Дмитрии Михайловиче Голицыне (1665-1737), посланном в январе 1701 г. в столицу Блистательной Порты для ратификации Константинопольского мирного договора. См. Письма и бумаги императора Петра Великого. Т.XIII, вып.2 (14 июня – декабрь 1713 г.). М.: Древлехранилище, 2003. С.383 (прим. к № 6141).
30
Письма и бумаги императора Петра Великого. Т.XIII, Вып.2 (14 июня – декабрь 1713 г.). М.: Древлехранилище, 2003. № 6348. С.195-196. Со ссылкой на РГАДА, Тетради Зап., л.79а и об. Копия.
31
Письма и бумаги императора Петра Великого. Т.X. М., 1956. № 3913, С.270.
32
Интересно, что в книге В.Т. Георгиевского упомянут факт пострижения в том же 1713 году строителем Флорищевой пустыни 16-ти «бельцов» в противность царским указам, за что епископ Нижегородский и Алатырский Питирим повелел было лишить Иерофея настоятельства, что не было приведено в исполнение по причине перевода самой пустыни в подчинение Патриаршей области. Правда, на страницах своего труда автор каждый раз относит этот случай к различным годам: 1713 (С.85), 1623 (С.88) и 1723 (С.89). Но, даже если упомянутый случай действительно имел место в 1713 году, вряд ли Борис Алексеевич находился среди этих шестнадцати пострижеников.
33
Хрестоматийный пример – судьба фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева. Когда весной 1712 г., измученный походной жизнью, он собирался постричься в Киево-Печерской лавре, для чего испрашивал разрешения у царя, тот, не желая отпускать от себя известного полководца, 16 апреля 1712 г. сговорил, а 18 мая женил 60-летнего вдовца на своей тетке Анне Петровне Нарышкиной (урожденной Салтыковой). В своей духовной Б.П. Шереметев с сожалением вспоминал о неудавшемся постриге: «…желаю по кончине своей почить там, где при жизни своей жительства не получил». См. Заозерский А.И. Фельдмаршал Б.П. Шереметев. – М.: Наука, 1989. – С.128-129; Павленко Н.И. Птенцы гнезда Петрова. – 2-е изд., с изменениями. – М.: Мысль, 1988. – С.95-96.
34
Полное собрание законов Российской империи. Т.4. СПб., 1830. С.854-855. № 2563.
35
Доклады и приговоры, состоявшиеся в правительствующем Сенате в царствование Петра Великого, изданные императорской Академией наук, под ред. Н.В. Калачова. Т.2 (1712 г.). Кн.2. СПб., 1883. № 658. С.100-101.
36
См. Полное собрание законов Российской империи. Т.5. СПб., 1830. С.111-112. № 2817.
37
См. Доклады и приговоры, состоявшиеся в правительствующем Сенате в царствование Петра Великого, изданные императорской Академией наук, под ред. Н.В. Калачова. Т.4 (1714 г.). Кн.1. СПб., 1888. № 540. С.441-445.
38
Интересно, почему в перечень не попали здравствующие на тот момент вдовы: Б.А. Голицына – Мария Федоровна и А.Б. Голицына – Анна Ивановна?
Copyright © 2019-2023 Усадьба Дубровицы. Музей, которого нет
При копировании материалов желательно ссылаться на проект. Авторы оставляют за собой право на изменение материалов в связи с появлением новых данных или для уточнения ранее размещенной информации.
Фото на сайте: Википедия, "Усадебный экспресс", pastvu.com, Госкаталог, из собраний музеев, архивов и библиотек, из личных архивов жителей поселка Дубровицы, участников сообществ поселка Дубровицы в социальных сетях. В случае возникновения претензий просьба связаться с нами по почте.
Все фотографии и репродукции используются в просветительских, образовательных и информационных целях. Права на фото принадлежат их авторам. Источник указан в случаях, когда его удается установить.
Ваши отзывы, пожелания, истории и ценные для музея находки присылайте "смотрителям музея" по почте. Нет почты? Тогда звоните.
